Во-первых, объявлено о реформе банковского сектора, где будет введено наблюдение за деятельностью хедж-фондов и финансовыми инвестиционными инструментами, включая деривативы. Для наблюдения за национальными рынками создадут специальную Международную коллегию. Будет опубликован черный список стран и территорий, отказывающихся ввести международные нормы прозрачности (о чем так долго предупреждали большевики), будет предельно снижен уровень тайны банковских вкладов, ограничены бонусы руководителям корпораций, которым была оказана помощь государства;

Во-вторых, достигнута договоренность о проведении работы по стабилизации банков, включая соглашение о том, как вывести из банковской системы «токсичные» активы – потерявшие свою ликвидность ценные бумаги (по рецепту правительства США);

В-третьих, будут предприняты усилия по стимулированию роста мировой экономики – именно на это будут потрачены оговоренные суммы;

В-четвертых, лидеры договорились провести реформу международных финансовых и экономических институтов, включая МВФ (механизм не разработан);

В-пятых, решено расширить помощь беднейшим странам, которые сейчас больше других пострадали от кризиса. В этих целях кроме прочего достигнута договоренность продать из запасов МВФ золото на сумму в 50 млрд долларов. Также будет выделено 250 млрд долларов для развития глобальной торговли и финансовых рынков (однако о конкретных механизмах такой помощи пока не сообщается);

В-шестых, МВФ получит дополнительные ресурсы на общую сумму 750 млрд долларов для оказания помощи странам, переживающим экономические трудности (источники так же не указаны).

Т.е. были продекларированны позиции правительства США, на которых основывается «выход из кризиса» и кинуты косточки развивающимся странам.

Общую сумма в 5 трлн долларов на борьбу с кризисом включает в себя самые разнообразные национальные программы, в том числе в США, в ЕС, в Китае и в России. Это совокупная оценка, которая распадается и на поддержку банков, и на поддержку национальных отраслей.

Откуда возьмут эти средства – большой вопрос. Они могут быть заняты на рынке (то есть увеличить свое долговое бремя и изъять средства из экономики для последующего перераспределения чиновниками), могут взять посредством налогов (что равноценно изъятию и явно не улучшит условия для ведения бизнеса), могут появиться в результате эмиссии. Обремененные долгами развитые страны начнут «портить» свои валюты, обложив тем самым все остальные государства, которые пользуются этими валютами, своего рода дополнительным «инфляционным налогом». Дешевые деньги будут означать рост инфляции в мире, то есть обесценивание сбережений граждан как следствие политики правительства. В результате в ближайшее время мировой экономике будут обеспечены дорогая нефть, дорогое продовольствие, дешевый доллар и новые кредитные пузыри на рынке, а экономический рост, особенно в развитых странах, скорее всего, окажется существенно ниже всех ожиданий, легко измеряемых в размерах затраченных средств.

На саммите ожидались споры, но внешне раскола не было видно. Причиной спокойного характера обсуждения стало не единение политиков перед лицом кризиса, а сильная «артподготовка», проведенная администрацией США перед форумом. Например, Барак Обама заявил, что не видит смысла обсуждать реформу валютного рынка и введение новой резервной валюты взамен доллара. Именно такое предложение сделала Россия перед саммитом, с которым согласился Китай и глава МВФ Доминик Стросс-Кан.
Здесь совпало множество интересов, в том числе с частью мировой элиты, понимающей, что крах существующей системы неизбежен и ищущей выход в новой мировой валюте.

Россия поддержала предложение о выделении МВФ и другим международным финансовым организациям 1 трлн долларов, но лишь в увязке с будущим реформированием этих институтов. И дело тут не в наличии резервов и не в их увеличении. Дело в том, как этими резервами пользуется МВФ. Менять надо не объемы финансирования, а принципы функционирования самого фонда. Это отживший институт создавался во времена холодной войны. Мир давно изменился, изменилась и экономика. Одно только увеличение средств ни к чему не приведет – нужно менять сам формат фонда. Но тут слишком много нюансов. Намерения вроде бы как и благие, как говорится – хотели же как лучше… а вот как получится…

Но вот что нам реально стоит сделать – так это обменять свои долларовые активы на золото МВФ. В свое время де Голль поднял на этом экономику Франции. Вывести из сомнительной валюты хотя бы $50 млрд – ведь Минфин и Центробанк до сих пор держат в США более 180 млрд. Вопрос в том, что пока нашего де Голля пока не видно…

По рецепту ФРС в «антикризисной программе» во главе угла поставлены банки - именно их стимулируют США. Суть позиции проста: если банковская система будет в порядке, «рецессия закончится уже в текущем году». При этом ставится знак равенства между спасением банков и выходом из кризиса. В любом случае это ошибочная позиция. Но на саммите G20 США и Великобритания протолкнули эту порочную идею - чтобы все остальные также сконцентрировали основную часть своих действий именно на поддержке банковской системы (решения, принятые на встрече министров финансов G20 были аналогичны).

Логика, которой они следовали, примитивна - если кризис начался с обвала кредитного рынка, то вернув кредитование к жизни можно выйти из кризиса:

1. Спасти банки.
2. Банки начнут кредитовать.
3. Потребитель начнет потреблять - рецессия завершена, производство восстанавливается, безработица снижаться... поехали?

Ура? Кризис преодолен? Нет, это не так. Мы увидим лишь временное восстановление потребления. При этом власти будут в новых долгах, которые дополнительно легут на них в период «спасения банков», и обслуживание которых заставит повысить налоги или включить печатные станки (т.к. экономический рост не позволит выплачивать даже проценты по долгам). И все это приведет к новой волне кризиса – фактически осуществляется попытка просто отодвинуть конец этой системы. Не понимать, что он неизбежен, власти не могут. Но это может позволить выиграть время для подготовки почвы со стороны США к краху системы (а он неизбежен). Первый пункт – спасение банковской системы уже фактически реализован, ни одному крупному банку упасть больше не дадут и это очень четко указано. Поэтому дальше будут реализовать следующие пункты 2 и 3.

П.2. «Банки начнут кредитовать». Для того чтобы они начали это действие с них надо снять риски. Сейчас фактически государство должно взять риски на себя (что сейчас и предусматривается большинством из программ по выкупу и гарантированию коммерческих бумаг). При этом продвигается вопрос, чтобы активы оценивались выше их рыночной стоимости. Такая ситуация позволит банкам не проводить списания, а показывать прибыли даже тогда, когда в реальности по рынку они имеют убыток. Это приведёт к неадекватной оценке банковских активов. Вдобавок, часть банков уже фактически национализировано (частично или полностью) и дано указание давать кредиты (тут преуспели в Великобритании, контролировать выдачу кредитов будут и в США)…

Так что, заставить банки кредитовать можно - кто откажется кредитовать, когда прибыль себе, а убыток покроет государство (а если и откажется – то помощи не ждите)?!. Такая ситуация позволяет банкам работать крайне рисково и агрессивно, особенно это свойственно тем банкам, которым терять уже нечего. Но есть сложность: большая часть заемщиков уже с «подмоченной» кредитной историей, а ведь, чтобы ситуация восстанавливалась именно этой части надо выдавать кредиты. С другой стороны, когда государство платит за все риски, почему бы и нет? В целом этот вопрос решаем, но только при помощи государства.

В итоге мы получаем две важных характеристики «новой системы»: 1) за счет госсредств инвестиционный риск для банков практически полностью исключается, 2) адекватная оценка банковских активов будет отсутствовать. Действия властей США подтверждают, что сейчас происходят именно такие процессы, что несёт крайне высокие риски в долгосрочной перспективе.

П.3. «Потребитель начнет потреблять». Тут тоже есть проблема, если восстановить кредитование быстро, то потребитель просто не успевает перестроиться на накопление. Но это не получилось сделать у японцев в кризис начала 90-х. Психология населения изменилась, и потребитель начал активно накапливать. Ни нулевые ставки, никакие стимулирующие меры не смогли это изменить многие годы, пока не сменилось поколение. Только к 2005-2007 потребление в Японии начало восстанавливаться…

Тут возникает вопрос: «сейчас уже поздно, или еще нет»? Последний отчет по доходам и расходам в США показал рост нормы сбережения до 5%, что стало максимальным значением с 1995 года, а расходы в годовом исчислении обвалились так, как не падали за все время расчета показателя с 1959 года (1.9% относительно аналогичного периода прошлого года). Пока не возможно однозначно сказать, насколько сильно изменилась психология потребителя в массах, пройдена ли «точка невозврата». Для таких выводов необходимы дополнительные подтверждения. От этого во многом будет зависеть развитие кризиса. Развитие, но не результат.

Если население всё ещё готово вернуться к активному потреблению, то мы увидим волну активного роста по всем направлениям (не только финансового рынка, но и экономики). Т.е. будет создана видимость V-образного кризиса с резким взлетом, в реальности рост будет только коррекцией перед ещё более мощным обвалом, но он даст властям время для того, чтобы подготовить почву. По сути, мы увидим агрессивную коррекционную волну, возможно, именно её сейчас пытаются спровоцировать на финансовых рынках с помощью банков, которые в текущих условиях могут идти на любые риски, т.к. власти США прямо заявили, что не позволят упасть больше ни одному из крупнейших банков. Накачка экономики ликвидностью, причем очень дешёвой – один из инструментов, направленный на то, чтобы заставить потреблять, но только в том случае если хоть какая-то склонность к потреблению ещё осталась.

Другой сценарий развития ситуации мы увидим, если психология массового потребителя уже изменилась. Это достаточно сложный момент, четкую оценку которому дать сейчас не представляется возможным. Например, семья, у которой недавно отобрали дом, машину - если ей дадут возможность взять новый кредит пойдет ли она на это? Если расходы продолжат снижаться, а норма сбережений продолжит стабильно расти, это будет означать, что мы увидим L-образную депрессию по типу японской рецессии начала 1990-х, причем очень затяжную и глубокую. Но и тут есть важный момент: чтобы накапливать, нужны инструменты накоплений, доходность по этим инструментам должна превышать инфляцию. Если у себя США могут сблизить инфляцию и ставки, попытавшись сделать дифференциал между доходностями и инфляцией отрицательным, то в глобальном мире не всё так просто. Японский потребитель после снижения ставок просто начал формировать накопления в иностранных активах. В текущей ситуации было необходимо сделать так, чтобы большинство стран поступило аналогично, именно потому США с Великобританией активно продавливали скоординированные действия, направленные на накачку ликвидностью и снижение доходностей во всем мире (у нас отдельное «спасибо» нужно сказать Минфину Кудрина и ставке рефинансировния – все для поддержки экономки США!)

На саммите G20 США продвинули именно свои позиции, направленные на стимулирование спроса. В этом у них была сильная поддержка, состоящая в том, что весь мир является их заложниками. Падение спроса в основной стране-потребителе спровоцировало резкий обвал производства в странах-производителях, что заставляет их поддерживать политику США. Но это ещё не значит, что удастся вызвать новую волну потребления, т.к. стимулирование не всегда приводит к росту самого потребления (как это произошло в Японии). Но в направлении стимулирования потребления сделано уже очень многое и позиции США временно усилились, несмотря на всю ущербность нынешних действий и политики.

США удалось протолкнуть свою политику стимулирования потребления в мировом масштабе, и у них есть шанс на какое-то время изменить ситуацию. Последние выступления Обамы, Бернанке и Гайтнера, преследовали только одну цель: показав, что экономика скоро выйдет из рецессии, вернуть доверие к американской экономике, в первую очередь доверие населения. Бернанке не стал играть словами и прямо заявил, что включение печатного станка поможет выйти из рецессии (экономику спасет печатный станок – вот такой подход нынче!). Самое негативное в этом то, что проблемы снова не будут решаться (пусть это и болезненный процесс), их просто попытаются загнать глубже за счет массированной монетарной накачки. Власти США и Великобритании будут делать всё для стимулирования потребления, но население может не ответить взаимностью. Скорее всего и не ответит – слишком часто в последние пару лет американские власти были не в меру оптимистичны, а реальность оставалась на много хуже. Именно реакция населения на действия властей сейчас будет важна: увеличение накоплений или рост потребления укажут нам направление дальнейшего развития кризиса.

Саммит - это не то место, где принимаются решения. В ходе встреч на высшем уровне могут оформляться какие-то политические договоренности. Но только в том случае, если они были выстроены, согласованы и отшлифованы до саммита.

Поэтому и о задекларированном Россией предложении о необходимости реформы мировой финансовой системы и введения наднациональной единой резервной валюты говорить не приходится.

Да, политическое заявление можно было сделать, но изначально было очевидно, что оно не пройдет. Потому что, единая валюта нуждается в едином эмитенте в лице некоего международного органа. Но никто не представляет себе международный орган, который мог бы лояльно и объективно по отношению ко всем эмитировать такую валюту. МВФ всегда был и сейчас является не экономическим, а политическим инструментом. Якобы экономические требования и принципы МВФ на самом деле являются прикрытием его абсолютно политических целей. Не говоря уже о том, что он много раз сам напрямую нарушает свои же принципы, когда речь идет о необходимости предоставить политически мотивированный кредит.

«Корзина обеспечения» должна быть лояльна по отношению ко всем игрокам. Самый сложный вопрос — об обеспечении валюты. Потому что прежде чем создавать международную валюту, нужно определиться, чем она будет обеспечиваться. В китайском предложении по поводу новой международной валюты главным пунктом является выражение «стабильное реальное обеспечение».

Первое, что возникает в уме, когда ставится эта проблема — это золотое обеспечение. Представители китайского ЦБ говорят об опыте «золотого стандарта». Еще одно наполнение этого понятия — идея Кейнса, которые еще в 1930-х гг. предлагал в качестве обеспечения мировой валюты 30 основных биржевых товаров. С абстрактной точки зрения это очень правильная идея. Потому что у одного есть золото, а у другого его нет. Поэтому «привязка» может состоять из нескольких обеспечений – например платины и т.д. То есть, чем больше «корзина обеспечения», тем более, она лояльна по отношению ко всем мировым игрокам. Но если у вас ничего нет — ни золота, ни зерна, ни нефти, ни угля, ни стали, то, извините, «ваше место двадцатое». Пусть формула и сложная, но полезная. Между тем, к введению единой валюты никто не готов. Но тема была задана и задуматься о ней стоит.

Но всех волнует не новая валюта, а что делать со старой - ведь речь идет не просто о бессмысленной замене необеспеченного доллара другой так же необеспеченной валютой, эмитируемой «толпой стран». А о замене необеспеченной валюты на обеспеченную. И с этого момента возникает проблема доллара. А точнее, вопрос «куда он денется?». Все делается плавно, потому что никто не заинтересован в том, чтобы доллар рухнул. Мы не заинтересованы разработать и реализовать совместный заговор с китайцами (или с кем-то еще) для того, чтобы взять и одномоментно обрушить доллар. А китайцы в этом тем более не заинтересованы.

Теоретически выгодно склонить американцев к тому, чтобы они сами не обесценили доллар, а пришли к какому-то компромиссу с остальными - не потому, что они такие хорошие и осознали свои ошибки, а в силу понимания того, что в противном случае может быть хуже для них. Если в мире появится любая реально обеспеченная валюта, то доллар вообще станет никому не нужен.

Но очевидно, что такого компромисса практически достигнуть не удастся, поэтому достаточно очевидно, что должны появиться региональные валюты, имеющие привязки к реальному обеспечению по различным формулам. Итак, появление «твердых» акю, золотого динара, боливара, другой обсчет курса евро и рубля, как региональных валюты, весьма возможны. По словам президента Медведева произнесенных на саммите, крайне важно стимулировать проведение расчетов и формирование цен в нескольких валютах, эмитенты которых отвечают установленным на международном уровне требованиям. Разъясняя позицию России, Медведев отметил, что нестабильность валютных рынков остается чрезмерной. При этом страны, чьи валюты превалируют в расчетах и операциях на финансовом рынке, не несут достаточной ответственности за макроэкономическую политику. Слова более, чем разумные. Хотя есть пара «но»….

Следует подробнее обсудить главную интригу – альтернативную доллару мировую валюту, о которой говорили и Китай, и Россия - какая объективная картина лежит в ее основании.

Мировая финансовая система создавалась несколько веков и, по замыслу ее создателей, должна была реализовать мечты алхимиков Средневековья о создании золота из свинца. С золотом не получилось, но идея продолжилась. Ее восстановили банкиры в XVIII веке.

Не вдаваясь в исторические детали (в которые входят мировые войны, тотальные экономические катастрофы и голодная смерть миллионов людей, а также такая мелочь, как убийства четырех-пяти американских президентов и пары российских императоров), можно сказать, что на сегодня система создана.

Единой мерой стоимости является доллар США, который на сегодня выполняет две принципиально разные функции: и мировой валюты, и национальной валюты конкретного государства. После Второй мировой войны экономика США составляла больше 50% от мировой (во время войны они подняли свой ВВП. Но сегодня, когда она по производству около 20% (по потреблению существенно больше) и еще при этом находится в кризисе, ситуация иная. Прежде всего, из-за того, что у руководства США возникает непреодолимое желание использовать свои возможности по печатанию доллара для того, чтобы преодолеть свои экономические проблемы.

Сегодня право печатать доллары имеет фактически только частная структура – Федеральная резервная система США, принадлежащая потомкам тех самых людей, которые создавали систему в XVIII-XIX веках. При этом устав МВФ запрещает странам-участникам печатать деньги иначе, как под долларовые резервы, а все это охраняет армия США – единственной супердержавы конца ХХ века.

Так же стоит напомнить, что 4 июня 1963 Джон Кеннеди подписал указ № 11110, реализуя конституционное право правительства на выпуск денег (en: Executive Order 11110) По нему Федеральное правительство впервые с 1913 года получило право печатать валюту, а не заимствовать деньги у Федерального резерва. Новые деньги, как эквивалент серебра, хранящегося в Казначействе, были эмитированы в обход частного ФРС – государственным Федеральным Казначейством на сумму почти 4,3 млрд. долларов. Банкноты достоинством $2 и $5 вместо надписи FEDERAL RESERVE NOTE имели надпись UNITED STATES NOTE и отличались внешним видом - печать и серийный номер отпечатаны красной краской, а не зелёной. После того указа через четыре месяца в Далласе маршрут кортежа Джона Кеннеди был изменен начальником его охраны «по соображениям безопасности». После убийства Президента банкноты были изъяты из обращения, а об этом проекте «забыли», хотя официально указ Кеннеди не отменён и Казначейство США формально имеет право печати государственных денежных знаков.

Но ФРС собирается напечатать сейчас не доллар, и даже не миллиард: последний «план Обамы» предусматривает прямую эмиссию более триллиона долларов, т.е. увеличить наличную денежную массу более чем в полтора раза.

Такая нагрузка на печатный станок создает проблемы для международных функций доллара. В частности, только после объявления масштаба «плана Обамы» доллар упал относительно основных валют на 4% за одни сутки. Такая ситуация не может нравиться и тем, кто контролирует мировую финансовую систему. Многое говорит о том, что финансовая элита всерьез задумалась о том, чтобы разделить «внутреннюю» и «внешнюю» функции доллара.

Разумеется, сказать об этом вслух они сами не могут: руководство США крайне серьезная группа лиц в мировой финансовой элите и так просто их мнением пренебречь невозможно. Но эту позицию не так давно озвучил пресловутый Джордж Сорос. Очевидно, что к обсуждению вопроса о реформировании международной валютно-финансовой системы вернуться в ближайшие месяцы. Не случайно после окончания саммита старый спекулянт заявил британскому телевидению, что «задача участниками саммита G20 определенно решена» и принятые решения на саммите «двадцатки» могут стать «поворотным моментом» в преодолении проблем экономики.

Отметим еще поведение Саркози, который очень жестко перед началом саммита говорил о том, что если обсуждение интересных ему тем не состоится, то он из Лондона уедет. Этому тоже есть рациональное объяснение: Саркози давно подозревают в близости к парижской ветви семьи Ротшильдов, которые всегда принадлежали к мировой финансовой элите и лично в США не жили. А значит, в проблемах защиты американской экономики особенно не завязаны. И они вполне могли использовать Саркози для того, чтобы «переломить» ситуацию в свою пользу. Судя по всему, это не вышло. Это говорит о том, что полного единства в мировой элите нет.

И по этой причине было решено, что называется, «вбросить» идею со стороны, чтобы не нести ответственности. На провокацию «повелась» Россия и мировые «кукловоды» стали ждать реакции.

Беда пришла, откуда не ждали. Единственной страной на сегодня, которая приветствует сохранение открытых границ (кроме США, разумеется) является Китай. Который хочет продавать свои товары во все страны мира. Но при этом он еще и очень хочет получить «свою» долю от эмиссии мировой валюты (которой ему за эти товары платят), для чего решил использовать прямой шантаж – и поддержал предложение России. Вот тут-то американское руководство заволновалось всерьез.

Столько лет потратили, столько людей истребили – и вот теперь, какие-то наивные ребята собираются всю эту систему порушить? Тут не то, что разбомбить, как Ирак или Югославию, тут можно и с лица Земли стереть – поскольку это покушение на СВЯТОЕ! На вечное счастье вполне конкретных ребят!

Ну, действительно, сегодня доллар, напечатанный в США, позволяет приобретать товары по всему миру и использовать их для повышения жизненного уровня американских граждан. Которые, в благодарность, радостно голосуют за нынешнюю американскую администрацию. Если разделить функции доллара, то национальный доллар в мире никому не будет интересен, а печатать международный в нужных количествах (да и направлять их исключительно в США) не дадут всякие Китаи и другие серьезные страны.

И что тогда скажет американский избиратель?

Но, судя по всему, у самых высоких представителей элиты «Западного» глобального проекта есть четкое понимание, что система уже «не жилец». Ну и что с ней делать? Разрушать на валютные зоны, что, вроде бы, постепенно начинает происходить само собой? Но такой вариант полностью разрушает саму «алхимическую» схему, поскольку появляется несколько групп, у каждой из которой складывается своя система эмиссии своей валюты. Нет, такой вариант элите «Западного» проекта не нужен.

А что нужно? Ну как что… Если народ не устраивает нынешняя единая мера стоимости, нужно дать ему замену! Это ничего, что сама система как-то плохо себя чувствует, тут еще много чего можно подлатать и подправить. Сделать вид, что система – новая, что много новых людей допущено до управления ею – не проблема. В конце концов, система управления – это техника, главное – сохранить контроль над эмиссией. Хорошо бы только, чтобы предложения заменить систему исходили как бы со стороны, в рамках острой критики.

Очевидно, что новый эмиссионный банк размещаться будет в США (ну, на худой конец, в Лондоне), члены его совета директоров будут набираться под чутким присмотром США. Ну, назначат туда Игнатьева. Мы же хотели его снять с председателя ЦБ – ну вот его и снимут, но с учетом «накопленного опыта» направят в руководство нового валютного центра – кто-нибудь сомневается, чьи интересы он там будет представлять? Зато, как будут вопить некоторые «наши» издания: «Россия впервые допущена до управления мировыми финансами» … «В этом выдающаяся победа монетарно-либеральной политики» … Ну, и так далее. Вариант кандидатуры Кудрина будет полностью аналогичен, не говоря уже о Чубайсе – члене международного совета JP Morgan…

Но на самом деле, давайте отдадим себе отчет – обанкротилась сама система частного контроля над единой мерой стоимости. Заменив доллар на что-то другое, мы ее не исправим – только сожжем еще часть ресурсов, которые могли бы пойти на что-то более осмысленное. Система сгнила и ее нужно менять. Целиком и полностью…

Следя за выступлением Медведева в Лондонской школе экономики, в глаза бросалось его непреодолимое желание понравиться. Мне очень хотелось бы ошибиться, но на ум пришла печальная аналогия из нашей недавней истории.

Михаил Горбачев до сих пользуется любовью и популярностью. На Западе. Не у нас. Он купил себе персональный билет в дутый мир «демократического Запад», вернее бездарно променял его на все достижения, добытые кровь и потом советского периода, ничего не получив взамен для страны.

У каждого президента должны быть амбиции, но для того, что бы их удовлетворить, не заканчивая свою карьеру на подработке в рекламе кожаных чемоданов и пиццы, следует внимательнее изучать историю собственной страны. Среди исторических фигур в России уважение в памяти ее народа заслужили только личности, отстаивающие национальные интересы, а не старающиеся понравиться ее оппонентам.

Вспоминаются слова Киссинджера, сказанные им в отношении Михаила Горбачева – этот парень испытывает непреодолимое желание вступить в единственный клуб в городе. Что-то аналогичное происходит на наших глазах. Так может быть стоит открыть собственный?

Не хотелось бы, что бы очередной президент провел очередную «peresrojka», путь она и называется теперь «peregruzka». Этой «перегрузки» мы не выдержим. Следование в кильваторе чужой цивилизации до добра не доведет.

В 90-е годы государство демонтировало защитные механизмы, которые придавали экономике СССР устойчивый против таких кризисов характер, и не выстроило альтернативных защит. Об этом сейчас – ни слова, и, похоже, ни мысли.

Зачем надо было «бороться» за то, чтобы нас допустили стать жертвой их кризисов? Это следовало бы объяснить обществу, иначе не будет «восстановлено доверие», которого так желает власть. Объяснение кризису пока дается такое: «Америка нас заразила». Говорится это с плохо скрываемой гордостью неопытного подростка, лишенного невинности развратной девкой, заразившей его дурной болезнью. И ведь «неопытного подростка» поощряла власть. Ни формальные показатели, ни предупреждения аналитиков во внимание не принимались: Россия представлялась «островком стабильности».

Необходимо выработать программу защиты. Уходить от ясного определения сущности явления недопустимо. Наша национальная беда – познавательные инструменты российских экспертов и политиков, ответственных за хозяйство, неадекватны реальности.
Хотя элементарное планирование экономики могло бы помочь выходу из ситуации.

По истечении трех месяцев «борьбы с кризисом» мы видим, что ее главная стратегия заключается в распределении денег, которыми еще располагает государство. Это – продолжение прежней экономической политики. Но защита от «болезни» кризиса не может быть достигнута просто раздачей тех средств, которые хозяйство получало в благополучное время. Кризис требует создания новых решений, новой идеологии, новых социальных форм, осознания новой реальности.

Но как будто даже мысли такой не возникает в элите, владеющей информационным пространством. Государство этим заниматься не собирается. Реально в России диалог происходит только между властью и крупным бизнесом. Более того, сейчас фактически происходит второй, завуалированный этап приватизации – если еще какое-то время назад обсуждался вопрос о перераспределении средств Фонда национального благосостояния на персональные счета каждого из гражданина России (по типу Норвегии и Саудовской Аравии), то сейчас все эти средства благополучно перекачиваются на помощь ограниченного количества граждан. Перефразируя старый советский анекдот - все для блага человека, и я видел этих «человеков».

Государство сейчас всерьез готово отнять больше у одних граждан, чтобы поставить от себя в зависимость как можно больше других граждан, и у критиков таких действий возникают понятные подозрения, что это делается силами, опирающимся на социалистическую фразеологию, для обеспечения своей долговременной политической поддержке в обществе. Политики работают здесь на свое политическое будущее.

Но большие общности абсолютно исключены из диалога, они не имеют голоса. Структуру общества предпочитают просто игнорировать. Для мало-мальски эффективной политики необходима социокультурная карта общества, пусть даже грубая. В последние годы быстро меняются культурные характеристики общностей, а именно они будут влиять на установки и поведение в условиях кризиса. Простое деление общества на группы по признакам дохода, собственности, рода занятий недостаточно, но даже оно замалчивается.

Кризис ударил по России, когда в ней продолжается процесс распада всех общностей. Этот процесс был запущен в конце 80-х годов как способ демонтажа советского общества. Ни остановить его, ни начать «сборку» на новой основе после 2000 года не удалось, этого вообще предполагалось. После 1991 г. были остановлены и в основном ликвидированы практически все механизмы, сплачивающие людей в общности, сверху донизу.

Самым главным процессом стал демонтаж народа (нации). Задача «разборки» советского народа привела к повреждению или разрушению вообще связей, соединявших русских в народ как надличностную общность с системными свойствами. Другой комплекс действий привел к повреждению или разрушению связей, соединявших этносы и народы России с русским ядром – был проведен демонтаж советской системы межнационального общежития. Альтернативной матрицы для сборки народа (нации), адекватной по связующей силе и разнообразию связей, создано не было. Никакой программы нациестроительства государство не выработало до сих пор.

Так совокупность структурных элементов российского общества утратила «внешний скелет», которым для нее служила нация. При этом пропала и скрепляющая нацию система связей «горизонтального товарищества», которые пронизывали все общности как часть их «внутреннего скелета» и связывали с другими общностями.

Не так давно один татарский политик сказал: «Раньше мы приезжали в Москву из Казани для того, чтобы впитать в себя самобытную русскую культуру – Пушкина, Достоевского, Чехова. Русский язык был для нас действительно инструментом знакомства с этой гигантской, самобытной, прекрасной культурой. И мы чувствовали себя на своем месте. А сейчас мы приезжаем в Москву, чтобы на русском языке прочитать учебник по маркетингу, по какому-то техническому анализу. Но для этого русский язык уже и не нужен. Мы можем просто взять английский текст и перевести его на татарский, этого будет достаточно, чтобы постичь азы западноевропейской цивилизации. Зачем вы-то нам нужны? Мы сами спокойно поедем в Англию, во Францию, в Сорбонну. Мы, татары, вас не глупее в этом отношении. Другое дело - та самобытная цивилизационная культура, которую вы создали и сейчас сами утратили, вот этого у нас не было. И мы готовы были жить в пространстве под сенью вашей идентичной самобытности и находить свое место. Но если вы просто передатчики западной модернизации, то мы и без вас обойдемся».

Точно так же говорили многие чеченцы: «Зачем вы – русские - хотите завоевать? Чтобы научить тому, что вы сами получаете в институтах Лондона, Сорбонны или Америки? Если только в этом заключается ваша миссия, то мы и без вас это сможем сделать. Отправим свою молодежь туда учиться, и все».

Улыбаться на саммитах можно и нужно, но действовать исходя из интересов своей страны, своей культуры, своей экономики, своей цивилизации.

Если рассматривать российскую и западную нации, России отводится лишь роль посредника между современной западной цивилизацией и местными народами. То есть русские становятся такими лакеями западноевропейской культуры, которые призваны модернизироваться сами, извне, экзогенным образом и нести эту модернизацию еще более отсталым народам, которые живут внутри России.

Если Россия – цивилизация, то все вопросы воспринимаются иначе. Во-первых, мы можем оставаться привлекательными для других народов, не навязывая им необходимость такой одномерной принадлежности к одной и той же модели. Во-вторых, мы можем сохранить их самобытность, мы можем, быть гарантом (русские могут быть гарантом самобытности и укрепления этой культурной идентичности, развития их изнутри по своей собственной логике). Хотят - модернизируются, не хотят - не модернизируются. И мы точно так же. Можем что-то заимствовать у Запада, а можем не заимствовать.

Иными словами, русская идентичность – это идентичность цивилизационная. И у цивилизационной идентичности должна быть своя идеология, а не слепое копирование «либеральных западных стандартов». Толпа общества потребления не будет способна преодолеть эти догмы.

Преодоление нашего кризиса уже возможно лишь в рамках цивилизационного проекта. Его вырабатывает надклассовая и надэтническая общность. В свое время Данилевский назвал ее культурно-историческим типом. Эта общность и служит ядром консолидации в момент больших кризисов, она и задает проект будущего. Трудный ХХ век Россия прошла, ведомая культурно-историческим типом, который стал складываться задолго до 1917 года, но оформился уже как «советский человек». Он сник в 70-80-е годы, а потом был загнан в катакомбы, но не исчез. Он – молчаливое большинство, хотя и пережившее культурную травму.

Сейчас неважно, какое духовное убежище соорудил себе каждый из людей этого типа – стал ли он монархистом, ушел ли в религию или уповает на нового Сталина. В нынешнем рассыпанном обществе именно эти люди являются единственной общностью, которая обладает способностью к организации, большим трудовым и творческим усилиям. Именно они могут быть собраны на обновленной матрице, ибо сохранилось культурное ядро этой общности, несущее ценности и смыслы российской цивилизации, ценности труда, творчества и солидарности. Государство же стоит перед выбором цивилизационным. Пока оно от выбора уклоняется, но счетчик тикает...